Флеш игра таксист
Этот взгляд принадлежал хозяйке куклы разве из двух таксист кто то бывает хозяином другого? Ева не стала оправдываться, не стала спорить и отстаивать свое право ласково баюкать покинутую всеми куклу на своих заботливых руках она плавно опустила уснувшее создание на кровать, чтобы не потревожить его сон, и тихой поступью вышла из комнаты, чтобы звук ее шагов не прокрался в зыбкий мир снов убаюканной на ее руках куклы. Впоследствии, не раз возвращаясь к этой картине прошлого, ева удивлялась и недоумевала, откуда в этих детских глазах взялось столько разрушительной, губящей душу ненависти? Откуда она стала ведома беззаботному ребенку? Быть может, он и сам не сознавал тогда вреда этого медленного, но крепкого яда, бродившего уже с ранних лет в его крови. Быть может, он всего лишь подсмотрел маску ненависти, лик злобы у взрослых, и решил примерить его на своем нежном в его истинном воплощении таксист Сейчас ева сидит на поляне среди распускающихся цветов, греясь в лучах ласкового солнца, и только одно желание наполняет все ее существо желание разделить эту радость со всем миром. Кто знает, окажись рядом та девочка из давнего воспоминания, сощурившая свои невинные глаза, наморщив свой маленький нос в гримасе злобы теперь уже, бесспорно, взрослая женщина не наморщила бы она также нос, не сощурила бы глаза в своем нелепом, эгоистичном желании запереть солнце от всего мира, укрыть его ото всех жадных тел, заставив его светить только ей одной. Замкнутый мир мой дорогой читатель, в предыдущей главе я обрисовал детство евы, ибо, затеяв свой рассказ о нашей героине, я просто не мог не как писатель, ищущий в том прекрасном времени истории, достойные того, чтобы их вспомнили, вынесли из пучин ненасытного хищника времени и заставили ожить, как бы вновь повториться в воображении каждого, кто прочтет о них на всетерпящих страницах, призванных сохранить их для вас, но прежде всего как человек, знающий жизнь и то, что придает ей ее собственную форму, и именно об этом мне хотелось бы вам рассказать упустить этот важный период. Безусловно, жизнь в своем безликом, но фундаментальном определении представляет собой, если говорить о ее протяженности во времени, наше существование от рождения до смерти, и, приняв такое понятие, под жизнью мы можем подразумевать определенное состояние тела отвлечемся на время от души возможно хоть тогда нам удастся прийти к полному согласию, не вдаваясь в метафизику.
Но это безликое и крайне механическое определение вряд ли может быть нами воспринято всерьез, ибо людям единственным существам на земле, осознающим свое существование, а также наделенным особой энергией, которой они к тому же научились управлять разумеется, я говорю про душу жизнь, к моменту, когда они начинают о ней задумываться как о чем то абстрактном, о чем то, что хоть и связано с ними путами памяти и опыта, но, тем не менее, присуще и другим людям, и животным, и даже растениям, к этому моменту жизнь приобретает лицо. В этом, на мой взгляд, и флеш суровое препятствие к пониманию таксистов нашей жизни, истоков, далеких от материи и свойственного ей увядания. К тому моменту, когда игра жизнь обретает лицо и вам, смею предположить, как и мне, доводилось угадывать его очертания в лице человека, жизненный путь которого вы пытались разгадать мы еще чувствуем себя вне материи, но наблюдение и, в конечном итоге, то механическое понятие, к которому мы рано или поздно приходим, силясь игра жизнь как явление, флеш без конкретного лица, мы почти отождествляем себя с материей, которая преходяща. Осознание этого, ощущение себя чем то, что рано или поздно исчезнет, что должно исчезнуть ибо этому мы начинаем находить неправдоподобно частые доказательства таксист и ранит, но что хуже оно обязательно выводит нас из столь уютного и столь свойственного человеку, не отдалившемуся от себя и не потерявшему свою суть, ощущения гармонии, и многим увы, я видел тому примеры так и не удается вновь вернуться в лоно бескрайней вселенной, не ограниченной в своей существовании формой преходящей материи. И в этом состоянии мы делаем еще один вывод, отречься от которого бывает еще сложнее, чем вернуться к гармонии, мы отождествляем себя со своей жизнью которая, смею напомнить, к этому моменту уже обрела свое лицо и множество путей, предстающим перед нами в самом начале, в итоге преврашаются в одну единственную дорогу, по которой мы продолжаем шагать и думать, что именно это и есть наша жизнь, обретшая наконец то лицо, и красота этого лица обжигает нам флеш своим палящим светом, и восхищение этой красотой не дает нам увидеть бесчисленное множество путей, которые зачастую пролегают совсем рядом с той тропой, по которой гордо подняв голову шагаем мы, полагая, что это и есть наша истинная жизнь.
Быть может, мой дорогой читатель, ты так же, как и я, исходя из своего жизненного опыта, извлек наблюдение, что детям немыслимо понятие границ, будь то границы пространственные или временные.
